ДЗИГА. Глава вторая

ГЛАВА 2

Лета проснулась, держа в голове остатки увиденного сна. Надо бы записать сразу, потому что - яркий, он неумолимо выветривается: не успеешь спустить к тапочкам ноги, уже с трудом вспоминается сюжет, а потом улетучиваются картинки – одна за другой. Последним, крадучись, уходит настроение сна. Задержать бы хоть его, но без картинок настроение становится зыбким, нереальным, ничем для головы не подтвержденным.
Но записывать всегда лень, всегда некогда. Хоть бери с собой в сон записную книжку или какой диктофончик. Но сны так реальны, разве можно надзирать за ними, просить, подожди, вот я запишу, и помчимся дальше. Сон ждать не будет. Лета, конечно, слышала о техниках управления снами, но не вникала и не искала литературы – почитать и научиться. Сны были ценностью, и реалистичность делала их еще ценнее. Как можно по своей воле отказаться от приключения, которое до дрожи в коленках и смертного ужаса или бесконечного счастья настоящее? Маячить над страхом, счастьем, опасностью утешительным трезвым привидением, которое каркает – это все сон, глупая Лета, всего лишь сон и ты можешь его повернуть…
Может быть, там, в этой теории осознанных сновидений, все не так, понимала Лета, но пока ее устраивали хождения в другие миры, она не хотела ничего менять.
На белом потолке над головой плавно крутилась паутинная нитка. Лета смотрела, медля повернуться к окну. Повторяла про себя главное, что хотела запомнить.

дальше

Ястребиная бухта - мое литературное спасибо!

Летняя картинка для прекрасного читателя из шестого февраля, с благодарностью за подарок!



Примерно так выглядит Ястребиная бухта в романе. Когда писала, видела этот берег и этот песок. Дом с парусом построила там - на ее дальнем краю.

(снова сомневаюсь насчет цветов, пока еще привыкну)

ДЗИГА. Глава третья

ГЛАВА 3

- Во-вторых, – он прервался, чтоб закинуть в рот несколько красных ягодок, пухлых, как крошечные мармеладки, прожевал, закатил глаза, показывая – сладко, и закончил, – не сильно-то я воображаемый. Так?
Вопрос снова брал Лету за руку и уводил туда, в злой март, в котором она прощалась с черным котом, первым в жизни ее собственным котом, настоящим ее. И она помедлила, не отвечая.
И снова он легко махнул кистью:
- Я обещал и сказал, про “во-вторых”. На том пока и хватит. Так?
На второе «так» она кивнула с облегчением.

Это было вчера, и там, у края желтых скал садилось солнце над дальней акваторией судостроительного завода, где большая коса, вильнув широким хвостом, обняла кусок водной глади, будто говоря ревниво «мое теперь», а внутри забранного стояли корабли, и медленно кивали длинными мордами подъемные краны.
Дзига проводил ее до остановки. Ухмыльнулся, когда мрачный шофер покосился на Лету и перевел на него взгляд. Сказал вполголоса, подавая рюкзачок перед распахнутой дверью:
- Знает тебя?
- Меня, наверное, все шофера знают, – Лета рассмеялась, – нормальные люди с авоськами на работу-домой, а я с фотоаппаратом по пустырям и окраинам.

дальше