elenablondy: (Default)
 А я дочитала "Ястребиную бухту" Елены Блонди, и главное впечатление от неё вот такое 


И"Бухта", и первая часть 
"Судовая роль" - очень живые и присутственные, как и все Блондины творения. 
И я там был, всех видел и слышал. Никакой мистики, кроме той, что бывает в жизни, когда находишься на одной волне с миром: всё идёт, всё складывается, хоть и не сразу, и всем в финале достаётся по пирогу, которого добивался и заслужил. Как в справедливой сказке. Роман закончился, а герои для меня стали вполне реальными людьми. Словно виртуальные друзья, даже если и не виделись, но так приятно знать, что они живут на свете. 
"Ястребиная бухта" посвящена мне, и это так чудно, будто бы меня лично этим славным ребятам представили. И теперь не только я знаю, что они есть, но и они про меня в курсе. Я горжусь, да!

http://gnom-a-lle.livejournal.com/22363.html

И от себя добавлю - а песня, она из первого списка, одна из моих самых любимых, в первую очередь за то, что там есть беззаботные боги)))


elenablondy: (Default)
 Роман я дописала.
Называться он будет, скорее всего:

ЯСТРЕБИНАЯ БУХТА, ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ ВЕРОНИКИ

Начала писать пятого октября, закончила двенадцатого ноября.
Это, конечно, не слишком реально, написать за месяц 500 тыщ знаков хорошего, увлекательного текста. И признаваться в таком поступке нельзя. Для пиару нужно было бы выдумать, в каких муках и тревогах рождался текст, и как тяжко, и вообще...
Тяжко было, психологически и физически тоже. А на муки-тревоги-борения-мучения как-то не хватало ни сил ни времени, уж простити...
Так что версии для пиару я придумаю попозже, в неширокой известности тоже есть свои плюсы, можно выдумать биографии себе и своим текстам, разные, и изрядно после повеселиться.
А тут пусть будут сегодняшние сумбурные мысли, а то ведь после забуду, чего ощущала )

Да, я еще напишу эпилог, он короткий и славный, висит в голове уже неделю, нужно только словами пересказать. Для удовольствия побыть рядом с героями еще один вечер.

Ваша Лена Блонди
elenablondy: (Default)
 Я дописала 26-ю главу и в ней завершилась мрачная линия сюжета. И прекрасно. И ну ее.
Теперь сталось немного побыть с Никой и Фотием, для собственного отдохновения. И пусть живут дальше, в своей Ястребиной бухте.

ура
elenablondy: (Default)
(Главу я написала сегодня ночью. В тексте, ясное дело, будут правки)

С детских фотографий смотрела на Ласочку девочка Олеся – белобрысая, бледная и некрасивая, как прозрачный лягушонок. В любом месте, куда она попадала – в школе, в пионерлагере, в туристической поездке на каникулах, находились те, кто был красивее, ярче, уродливее, смешнее. И она среди всех была самая никакая. Всегда. Такая никакая, что даже имя ее всегда путали. Оксана, ой, Лариса… Как тебя, а, Олеся. И после опять – Оксана, иди сюда! Это если не забывали позвать. Она привыкла, белобрысая девочка с тощими косичками – если не идти самой следом за всеми, никто не оглянется и не заметит, что она отстала.
А потом пришли тринадцать лет. Тоненькая, как спичка, она проходила через полутемную комнату, в другой, положив локти на плюшевую скатерть и вздев на нос очки, отец читал газету, как вдруг в зеркале, старом, бабкином, вместе с ней прошел еще кто-то. Кто-то очень красивый, с волной блестящих волос по спине, с изгибом маленькой попы под худенькой спиной с острыми лопатками. Она замерла. И вернулась обратно. Встала перед зеркалом, глядя в тайную глубину. И раскрывая огромные серые глаза, облизала острым языком бледно-розовые губы. Села на облезлый пуфик, нашаривая щетку, которой мать каждый вечер причесывала крутые синтетические кудри парика. И проводя по волне гладких волос, с падающим в низ живота сердцем поняла – она получила подарок. Просто так, ниоткуда. И ни за что. Но – огромный.

Read more... )
elenablondy: (Default)
Юбилей весьма приблизительный, но я написала 300 тыс знаков романа (с хвостом)
А вот фонтан, его уже отключили



а еще сегодня был день радостной пьяни. Я уже давно не видела столько бухих за пару часов, как начались на автовокзале, так по всему городу встречались и после снова на автовокзале закончились, вернее, не они закончились, а я домой ушла.
Больше всего впечатлил возмущенный дядя с сумкой на плече, который набрасывался на каждого у кассы междугородных автобусов, требуя ровно 11 гривен, коих ему не хватает на билет.
Уж не знаю, куда дядя ехал, при мне от него откупились пара человек, но требуемая сумма не изменилась. Уходя, я вспомнила! Пару дней тому он набросился на меня неподалеку, крича:
- Дайте же мне всего 22 гривны! Да что же вам, жалко, что ли?
Барские замашки меня изрядно тогда повеселили, экий однако авансовый крез - такую мелочь просил - 22 гривны...

Сейчас сумма уменьшилась, вдвое. Может, переехал поближе...
И около супермаркета он снова на нас наскочил, не признал со спины, стало быть. Сказал с досадой "А-а..." и я сочувственно спросила - ну что денег-то набрал, доедешь?
Он язвительно ответил - пешком пойду. И скрылся в винном ларьке.
Ах да, еще непечатное напечатаю, не удержусь.

Read more... )
elenablondy: (Default)
 Юбилей, я написала десятую главу, шесть авторских листов романа.
В десятой упала на степь мартовская зима и, вообще, там все очень мрачно, противно и опасно.
Скорее бы апрель )
elenablondy: (Default)
Глава 11

Глава 12
Ника и внезапные коварства


Глава 12
Ника и внезапные коварства

Небольшой Бердянск был знаком Нике пунктирно, как практически все портовые города, куда она приезжала к мужу. Морвокзал, автобусный и железнодорожный вокзалы, окрестности порта, некоторые рестораны, куда обязательно бегали праздновать приходы и отходы судна, рынок, валютный магазин, универмаг, да нечастые прогулки по центру. Летом пару раз на катере уезжали небольшой толпой на косу, где длинные пляжи светлого песка были очень похожи на пляжи Южноморска. И все время - вместе, Никас одну ее никуда не отпускал.

дальше
elenablondy: (Default)
Глава 10

Глава 11
Ника и суровая морская реальность


«Вошедший резко отличался от трех африканских снобов красотой, силой сложения и детской верой, что никто не захочет причинить ему ничего дурного, сиявшей в его серьезных глазах. У него большие и тяжелые руки, фигура воина, лицо простофили. Он был одет в дешевый бумажный костюм и прекрасные сапоги. Под блузой выпиралась рукоять револьвера. Его шляпа, к широким полям которой на затылок был пришит белый платок, выглядела палаткой, вместившей гиганта. Он мало говорит и прелестно кивал, словно склонял голову вместе со всем миром, внимающим его интересу. Короче говоря, когда он входил, хотелось посторониться»

Ника придержала пальцем раскрытые страницы и задумалась, глядя перед собой на серую спинку кресла, украшенную сверху полосатой попонкой – чтоб легче отстирывать следы множества голов. Качаясь и дергаясь вместе с кометой, попробовала представить себе красивого воина с лицом простофили, но бумажный костюм и шляпа размером с палатку сбивали. А вот тяжелые руки – понравилось. И насчет «посторониться» – тоже.

дальше
elenablondy: (Default)
Глава 9

Глава 10
Ника и принятие важных решений

К утру разыгрался внезапный ветер, забилась крылом занавеска, елозя об угол форточки. Выл так сильно, взревывая, что Ника еле услышала старый будильник. Вздохнула с облегчением, садясь под одеялком – как всегда перед отъездом, не спала, мучилась, проваливаясь в короткие сны, в которых снова и снова показывала билет, нащупывая кроссовками ускользающий трап, искала свое место в длинном железном нутре кометы. И просыпалась, уставив глаза в смутный потолок. Чтоб через несколько минут снова тыкать билетом в руки хмурого берегового матроса. Успела, как ей показалось, сделать это десятки раз, и уже устала, хотя не поднималась с постели. Но все равно вставать не хотелось отчаянно. Ника бы и еще раз двести совершила свое путешествие, и даже не стала бы жаловаться на усталость, лишь бы не шуршать в кухне и коридоре, не видеть мамино укоряющее лицо, не слушать ее причитания.

дальше
elenablondy: (Default)
Глава 8

Глава 9
Ника и ночная прогулка


Город был черным-черным. И там, где фонари роняли на черные листья и серые тротуары пятна белого света – все равно казался черным, исчерченным яркими пятнами. Без ветра, будто искусственный, вырезанный из картона. Неподвижно висели смутные гроздья акации, и только запах цветов был живым, истекал в стороны и вверх, как сироп в черном стакане ночи. И казалось, свет идет от него, заползает в нос, щекочет горло и живот.
Атос крепко держал Никины пальцы, вел осторожно, подстраиваясь к неровным шагам. А Ника, подламывая то одну ногу, то другую, как давеча Ронка, неловко смеялась и изо всех сил старалась не качаться.


дальше

January 2015

S M T W T F S
    123
45678910
11121314151617
18 192021222324
25262728293031

Custom Text

Syndicate

RSS Atom

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jun. 26th, 2025 06:30 pm
Powered by Dreamwidth Studios